«Я был одним из последных, кто говорил со старцем по телефону»

«На море скоро поднимется буря»

Когда я был на Святой Горе, то слышал и от моих однокурсников, и от разных людей, и от афонских монахов о многих чудесах святого Порфирия, жившего тогда в Афинах, в монастыре Пендели. О всякого рода сверхъестественных и удивительных вещах, которые совершал своей молитвой этот святой старец. И меня охватило доброе любопытство – мне захотелось с ним познакомиться. Но я уже жил на Афоне, и это было непросто – обычно мы не покидали пределов Афона, я не мог путешествовать, взять и поехать в Афины.

В какой-то момент, где-то в 1984–1985 годах, если не ошибаюсь, я находился с братьями в Новом Скиту. И мы услышали о том, что старец Порфирий – в Кавсокаливии (он часто приезжал туда, это недалеко от Нового Скита). И можно к нему пойти пешком – правда, это далековато, – или отправиться на лодке. Тогда некоторые из братии попросили меня сопроводить их на лодке в скит Кавсокаливию, чтобы встретиться со старцем. Да и сам я очень хотел с ним встретиться, получить его благословение. Мы благословились у нашего геронды и вместе с приснопамятным отцом Хризостомом, «капитаном спасательной лодки», как его называл старец Иосиф, приснопамятным отцом Гервасием и еще одним братом, он жив поныне, отправились в Кавсокаливию. Погода была ясная. Условия для навигации благоприятные. По тем приметам, которые мы знали, ничто не предвещало перемены погоды – море должно было на протяжении дня оставаться спокойным.

Мы поднялись в каливу Святого Георгия, где жил старец. Он завтракал во дворе. Подошли, взяли благословение. Старец недолго поговорил с нами прямо во дворе на разные темы, о которых спрашивали его отцы. Я слушал, от себя задал всего один-два вопроса. Старец с большой любовью говорил о том, о чем его спрашивали. Потом очень деликатно сказал: «Простите меня, отцы. Я не могу больше беседовать с вами. Я больной. Мне нужно пойти отдохнуть. И вы ступайте в добрый час». Мы взяли благословение и пошли прочь. Отошли метров на 40–50 от каливы и там встретили отца Харитона, киприота, который жил тогда вместе со старцем Порфирием на Кавсокаливии. Он шепнул: «Не уходите, садитесь здесь, посидите. Старец часок отдохнет. Так каждое утро: после утренней молитвы и службы у него наступает упадок сил. А потом он примет вас». Мы стояли довольно далеко от каливы, и старец никак не мог расслышать того, что сказал нам брат на расстоянии 50 метров. К тому же так тихо. Но лишь отец Харитон замолчал, зазвонил колокольчик. Отец Харитон побежал в келью: «Это старец звонит в колокольчик и зовет меня! Подождите здесь, геронде что-то понадобилось». Потом он вернулся к нам: «Отцы, геронда понял, что я вам сказал. И сказал: зачем ты предложил отцам ждать и не уходить? Я отправил их потому, что на море скоро поднимется буря, им будет трудно возвращаться домой, в свой скит». И добавил: «Ступайте, раз геронда так сказал, он вас больше не примет».

Ну ладно, мы решили, что старцу не хотелось, чтобы мы ждали у каливы, и мы ушли. Пошли проведать братьев, живших в каливах Кавсокаливии. Денек стоял погожий. Не было никаких знаков к перемене погоды. Мы «теряли время», поклоняясь святыням скитов на Кавсокаливии. В какой-то момент мы заметили, что погода стала портиться, побежали к лодке, отчалили и действительно обратный путь оказался очень сложным, потому что так резко и внезапно, хотя было лето, погода испортилась. Лодка наша чуть не перевернулась!

Такой была моя первая встреча со старцем Порфирием в Кавсокаливии. После я видел его в Афинах, в монастыре, где старец жил. Я приезжал туда раз десять, встречался с ним, брал у него благословение и разговаривал о разных вопросах, которые были нам важны.

«Радуйся, Невесто Неневестная»

Однажды я позвонил ему, когда наш геронда Иосиф был болен. Мы еще жили в Новом Скиту, а не в Ватопеде, у старца были большие проблемы с сердцем. Он все время нам повторял: я все равно умру. И готовился к уходу из этого мира. Мы были молодыми, переживали из-за этого предсказания геронды. И я подумал, что хорошо бы позвонить старцу Порфирию и попросить его помолиться за нашего геронду, чтобы с ним ничего плохого не случилось и чтобы он оставался здоровым, покрывал нас и нами руководил.

Тут старец поднял трубку, и я услышал: «Радуйся, Невесто Неневестная». Он молился вместе со мной!

В тот раз я по поручению геронды Иосифа находился в Салониках. И в пять часов утра, как я помню (мне сказали, что лучше всего старцу звонить в пять, рано утром), я звоню старцу Порфирию. Звоню-звоню по телефону, который мне дали, звоню-звоню – старец не подходит. В какой-то момент я немного приуныл и говорю себе: «Ну что поделаешь! Старец не отвечает. Прочту Акафист Божией Матери, чтобы Она просветила меня и послала мне ответ».

Стал читать Акафист, но, скажу честно, читал поспешно и немного нервозно, потому что мой ум был в телефоне, а не в Акафисте. Я дошел до последнего икоса «О, всепетая Мати» и произносил слова молитвы, а пальцем набирал номер старца. Только кончил, мне оставалось последнее: «Радуйся, Невесто Неневестная», как старец поднял трубку и с того конца провода нараспев произнес: «Радуйся, Невесто Неневестная», чтобы дать мне понять, что молился вместе со мной. И потом сам начал говорить о том, о чем я хотел его спросить, – о нашем геронде. Он сказал: «Не бойся, не умрет ваш геронда, он проживет еще долго». Так и произошло. Геронда преставился много лет спустя.

«Молитва и благословение Богородицы да пребудут с тобой!»

В 1991–1992 годах я должен был уезжать на Кипр. Тогда я был протэпистатом Святой Горы, был удостоен такой чести по поручению монастыря Ватопед. И геронда Иосиф решил послать меня на Кипр в ответ на просьбу блаженной памяти архиепископа Хризостома I, а я сопротивлялся, ни за что не хотел покидать Афон и возвращаться на Кипр. Я очень сопротивлялся! Но и геронда Иосиф не уступал. Он говорил: «Это мое благословение, и ты должен его исполнить». А я искал кого-то из благочестивых святогорских старцев, который бы мне сказал: тебе не надо ехать на Кипр, оставайся на Афоне. Потому что святогорцы всегда держались того, что мы со Святой Горы не уйдем ни по какой причине. И я себе говорил: «Вот найду кого-то из нынешних старцев, он мне скажет не ехать, и я не поеду».

Как-то вечером, как раз накануне успения старца Порфирия, я был в Карее, в представительстве монастыря Ватопед, и мне по внутреннему телефону позвонили из скита Кавсокаливии, из каливы, где находился старец Порфирий. Говорил один брат, и я спросил у него:

– Отче, простите, а можно мне услышать старца Порфирия?

Брат ответил:

– Старец очень болен, он не может говорить по телефону.

К тому же было поздно. И тут я слышу голос старца, который спрашивает:

– Кто это?

Брат переспрашивает меня:

– Простите, а кто говорит?

Я отвечаю:

– Протэпистат Святой Горы отец Афанасий.

Брат:

– Геронда, это святой протос.

Геронда:

– Дай его мне!

Старец Порфирий взял трубку:

– Благословите, протос святой! Я при смерти. Я не могу говорить.

И я спросил одно:

– Геронда, прошу ваших молитв! Мой геронда говорит мне ехать на Кипр, а я не хочу. Что мне делать?

Он ответил:

– Ну что же мне сказать тебе, деточка? Раз геронда посылает тебя на Кипр, нужно проявить послушание и ехать. Молюсь, чтобы Матерь Божия сопровождала тебя на всех твоих путях! Молитва и благословение Богородицы да пребудут с тобой! Большего сказать не могу. Я умираю.

Еще я попросил:

– Геронда, благословите! Помолитесь!

Он ответил:

– Господь и Матерь Божия с тобой.

И повесил трубку. На следующий день старец преставился. Наверное, я был одним из последних людей, кто говорил с ним по телефону.

Так с нами на Кипре пребывают молитва и благословение старца Порфирия, что само по себе не делает нас достойными, потому что для того, чтобы быть достойными святых, нужно не только знать их, но им подражать. А мы знакомство имели, подражания не имеем. Поэтому прошу Бога, чтобы помог нам уподобляться святым, это так необходимо! Сейчас в Лимасоле мы стараемся построить красивый храм святому Порфирию – на земле, пожертвованной одной благочестивой женщиной в районе Омония. Надеюсь, святой Порфирий благословит нас построить этот храм!