Святитель Нифонт Печерский, епископ Новгородский
Ревность по доме Твоем снедает меня (Пс.68:10). Этой надписью следует отметить честный гроб великого ревнителя о православии русском, блаженного Нифонта, который много потрудился, чтобы русские сыны не лишились усыновления Восточной Церкви и вместе Самого Господа, Которому имя – Восток (Лк.1:78). О подвиге его узнаем из следующего сказания.
Блаженный Нифонт был черноризцем святого Печерского монастыря во дни игумена Тимофея и много подражал житию великих преподобных отцов, трудясь богоугодно в молитве, бдении, посте и всяких добродетельных подвигах.
Когда же блаженный Иоанн, епископ Новгородский, по воле своей оставил престол, на котором потрудился двадцать лет, и, чувствуя изнеможение, отошел на безмолвие в монастырь, тогда блаженный Нифонт, сияя лучами многих своих добродетелей и далеким странам, изволением Божиим всеми согласно избран был на епископский престол Новгорода и посвящен в Киеве преосвященным митрополитом Михаилом – вторым этого имени.
Итак, вступив на престол свой и поставленный как светильник на свещнике, он просиял еще светлее великой ревностью о благочинном устроении православия, много заботился об умножении славы Божией и о жизни временной и вечной словесных своих овец. Прежде всего, умножая славу Божию, своим старанием заложил он посреди Новгорода каменную церковь Пресвятой Богородицы и Божией помощью вскоре соорудил ее. Престольную же церковь Святой Софии в том же городе украсил всю, даже с притвором, иконным писанием, и весь верх ее покрыл оловом. Сохраняя жизнь словесных овец – и сперва временную, – пастырь этот имел такую привычную добродетель: когда православные собирались на междоусобный бой, он всячески старался примирить их.
Так, услыхал он однажды, что киевляне и черниговцы восстали друг против друга с множеством воинов и хотят вступить в бой. И, взяв с собой вельмож новгородских, он пришел к ополчившимся и при помощи Божией примирил их. Так же и в прочих междоусобиях благословлял он людей миром, сохраняя временную их жизнь.
Но особенно заботился он о вечной жизни словесных овец своих. Он вспоминал Господни слова, сказанные о Боге Отце: И Я знаю, что заповедь Его есть жизнь вечная (Ин.12:50). И потому изо всех сил убеждал он православных не удаляться от исполнения заповедей Господних и от преданий и правил Его Церкви, чтобы не удалить себя от вечной жизни, а к удаляющимся и преступающим закон относился с негодованием, ясно проповедуя им, что они погибнут за беззаконие свое, настаивал во время и не во время, обличал, запрещал и молил со всяким долготерпением, как повелел апостол (2Тим.4:2).
Эту ревность доброго пастыря доказало прежде всего такое событие. Когда при блаженном новгородцы изгнали князя своего Всеволода Мстиславича, пришел к ним на княжение призванный ими Святослав Ольгович и женился на такой женщине, на которой по правилам церковным ему не должно было жениться. Тогда блаженный этот архиерей не только не захотел венчать его, но запретил всему своему клиру присутствовать при его венчании как при беззаконном, когда князя венчали пришедшие с ним священники. И смело обличал он князя в законопреступлении его, ревнуя тому, кто сказал в псалме: Буду говорить об откровениях Твоих пред царями и не постыжусь (Пс.118:46).
Но хотя и такая ревность была велика, настало время, и он явил несравненно большую ревность, спасая от нарушения правил саму Русскую Церковь, чем больше всего просиял славой этот наставник православия. Это было так.
Наступила блаженная кончина преосвященного митрополита Киевского Михаила, от которого святой епископ Нифонт принял рукоположение.
Великий же князь Киевский Изяслав Мстиславич избрал на его место, на архиерейский престол Киевской митрополии Клима-философа, черноризца, уже постриженного в схиму, и захотел, чтоб его рукоположили, не посылая на благословение ко Вселенскому патриарху Константинопольскому. И он для этого собрал собор епископов Русской Церкви, из которых сошлись следующие: Онуфрий Черниговский, Феодор Белогородский, Евфимий Переяславский, Дамиан Юрьевский, Феодор Владимирский, святой Нифонт Новгородский, Мануил Смоленский, Иоаким Туровский, Козьма Полоцкий.
На этом соборе святой Нифонт, епископ Новгородский, никак не допускал, чтоб сами епископы русские решились рукоположить себе митрополита без благословения Вселенского своего патриарха Константинопольского. И он с достоверностью и твердостью утверждал, что это противно православному преданию святой Восточной Церкви, которая через Константинопольский свой престол просветила сынов Руси и сделала нас сынами Востока, посетившего нас свыше, то есть сынами Божиими; оттуда же дала Киеву и первого митрополита Михаила через благословение природного своего Вселенского патриарха Константинопольского. Высказав это, доблестный исповедник мужественно запрещал сынам русским через свое противление отпасть от усыновления Восточного и вместе Божия. Ибо,– говорил он,– грядет гнев Божий на сынов противления (Кол.3:6). И истины исповедания этого неподвижно держались пять русских епископов – Козьма Полоцкий, Иоаким Туровский, Мануил Смоленский, Евфимий Переяславский и Феодор Белогородский. Но князь, не желая быть посрамленным в своем неправильном желании, не послушал блаженного и сделал то, что хотел, с прочими прельщенными им епископами. Итак, по приказанию князя и по совету Онуфрия, епископа Черниговского, Клим был благословлен епископами-человекоугодниками главой святого Климента, папы Римского, вместо благословения живого природного патриарха Константинопольского, и сел не по правилам на архиерейском престоле Киевской митрополии. Он стал принуждать блаженного епископа Нифонта служить с собой, но ревнитель православия святой Нифонт сказал ему: “Так как ты не принял благословения от Вселенского патриарха Константинограда, но через недостойное и несправедливое похищение сана считаешь себя равным истинному пастырю, между тем как ты – истинный волк, то, как я не соглашался на твое посвящение, так и ныне не должен служить с тобой и не буду поминать тебя при моем служении, потому что ты не поминаешь патриарха, от престола которого приняли мы начало благословения”. Тогда Клим, не стерпев правды, сильно стал гневаться на блаженного и наущать против него князя Изяслава и своих сторонников послать его на заточение или сделать ему какое-нибудь другое зло. Но злоба не одолела добродетели.
Князь Изяслав за это дело не пустил блаженного в Новгород, на престол его епископии, но удержал в Печерском монастыре, как в заточении. А блаженный пребывал там в великой радости и благодарил Бога: и за то, что лишился престола ради православия, и что вернулся к безмолвной своей жизни со святыми.
Когда же христолюбивый князь Георгий Мономахович победил Изяслава Мстиславича и принял Киевское княжение, тогда с великой честью отпустил он блаженного в Новгород на престол. Новгородцы же, которые были изнурены и рассеяны, как овцы, не имеющие пастыря (Мф.9:36), с невыразимой радостью приняли его.
Тогда Вселенский патриарх Константинограда, услышав обо всем этом про блаженного, который так много мужества показал ради законов церковных, – прислал ему послание, ублажая его за великий его разум и крепость и причисляя его к древним святым отцам, которые твердо стояли за православие. Он же, прочтя в грамоте патриаршее благословенье, утверждал себя в еще большей ревности. Потому и не лишился он достойного трудов его воздаяния от Начальника пастырей Иисуса, как доказала его блаженная кончина, к повествованию о которой мы перейдем.
Спустя некоторое время по возвращении своем в Новгород на престол услышал блаженный епископ Нифонт, что от Вселенского патриарха из Константинограда идет в Русь митрополит Константин, чтобы низложить Клима, митрополита Киевского, неправильно посвященного и возмутившего православных, а самому взойти на престол. Тогда, исполнившись духовной радости, он замыслил за раз сделать два дела: и принять благословение от святителя, и в святой Печерской обители поклониться Пресвятой Богородице и преподобным отцам. С этой целью он опять прибыл в Киев и ожидал прибытия митрополита, выехавшего уже из царствующего града, как он о том наверное знал. И он жил в святом Печерском монастыре с великим усердием к Пресвятой Богородице и к преподобным отцам. И вскоре постигла его там сильная болезнь, предварившая честную пред Господом смерть этого преподобного. Тогда он поведал братии дивное видение, которое он видел за три дня до того, как заболел.
“Когда, – рассказывал он, – после утреннего пения я пришел в келлию, мне нужно было немного отдохнуть, и тотчас сошел на меня легкий сон. И я очутился в этой святой Печерской церкви, на месте Николы Святоши, и много молился я со слезами к Пресвятой Богородице, чтоб увидать мне доброго строителя, и по смерти заботящегося об умножении добродетелей в своей обители, преподобного Феодосия. В церковь сходилось много братии, и один из них, подойдя ко мне, сказал: “Хочешь ли видеть преподобного отца нашего Феодосия?” Я отвечал: “Да, желаю, если возможно, покажи место”. Он взял меня и повел в алтарь, и там показал мне святого Феодосия. Я же, увидев его, поспешил к нему с радостью, упал к ногам его и поклонился ему до земли. Он же, подняв меня, благословил меня и сказал мне: “Хорошо, что ты пришел, брат мой и сын Нифонт; отныне ты будешь с нами неразлучно”. Он держал в руке своей свиток и дал его мне, когда я попросил у него. Я разогнул его и прочел, и в начале было написано так: Вот я и дети, которых дал мне Господь (Ис.8:18). После этого видения, – сказал блаженный Нифонт, – я пришел в себя и теперь знаю, что эта болезнь есть посещение от Бога”.
Итак, поболев тринадцать дней, уснул он с миром в Господе, месяца апреля в 8-й день, в субботу Светлой недели. И положено было его тело с честью в пещере преподобного Феодосия. Духом же с тем же дароименитым преподобным он предстоит престолу Владыки Христа, где, неразлучно наслаждаясь неизреченными небесными красотами, да помолятся они и о нас, чадах своих, и похвалятся, говоря вместе: Вот мы и дети, которых дал нам Бог. Ему, хвалимому в нераздельной Троице, Отцу, и Сыну, и Святому Духу, подобает всякая слава, честь и поклонение, ныне и присно и в бесконечные веки, аминь.
Источник: azbyka.ru
Pravoslavie.cl